Ночная незнакомка - Страница 34

Сара вновь принялась думать о Дэвиде, его навязчивой идее непременно коснуться женской кожи. Месяц назад он умолял ее позволить одной из девушек по вызову пройти процедуру обеззараживания.

— Черт побери! — не выдержала тогда Сара. — Ты отлично знаешь, что этого недостаточно! Ее волосы, кожа будут не опасны, но подумай о том, что останется внутри ее тела? Хочешь, я тебе расскажу? Влагалище — идеальное место для микроорганизмов. Нормальный мужчина может путешествовать в нем сколько угодно без особых проблем. Ты — совсем другое дело. Обычная мочеполовая инфекция сведет тебя в могилу.

— Осточертело целоваться через пленку! — крикнул сын. — Мне кажется, что я держу в объятиях надувную куклу!

Сара всей душой сочувствовала Дэвиду, разделяла его отвращение к искусственным сексуальным отношениям, понимала его желания, однако решения не находила. Крук был с ней откровенен и не оставил никаких шансов. Последнее время она втайне вынашивала безумную мысль: отыскать девицу, страдающую тем же недугом, и предложить ей поселиться вместе с сыном в стерильной камере.

— Боже, — прошептала Сара, — но во что превратится в конце концов их жизнь? К чему приведет это вечное пребывание наедине друг с другом? Всегда вместе, обреченные на постоянное сожительство, ни отдыха, ни разрядки. Сколько времени им понадобится, чтобы начать грызться между собой… и разнести к черту этот защитный кокон, изолирующий их от смерти?

Она взглянула на часы. По-прежнему не ощущая никаких позывов ко сну, Сара подумала, что даже не чувствует особой усталости — не больше, чем обычно.

«Мне уже сорок два года, — размышляла она. — Сколько лет полноценной жизни мне осталось? Когда женщина еще может нравиться и не боится обнажать свое тело при мужчинах, не выключая свет? Потеряй я память, не задумываясь пустилась бы во все тяжкие, бросалась бы на шею мужчинам и вела себя как безумная. Все забыть… Побольше денег… Никакой тяжести на душе, отравляющей существование… никакой ответственности. Когда в голове не остается воспоминаний о былых поражениях, нет страха начать все сначала», — мечтала Сара.

Вызывающее поведение Джейн — всего лишь результат ее забвения. Она ничего не знала о своих ранах и была, по сути, новорожденной, не имеющей представления о своих реальных возможностях. Ничто еще «не пригнуло ее к земле. Она так молода…

Сара вспомнила, как три месяца назад навестила отца в доме ветеранов. Теперь ему семьдесят два года. Старость окончательно разрушила его мозг, и он уже никого не узнает. У когда-то отличного стрелка, способного поразить противника в голову на двухкилометровом расстоянии, теперь были изношенные, скрюченные от артрита пальцы, не способные удержать и ложку. Как быстро проходит жизнь! Все время кажется — можно что-то отложить на потом, а однажды на тебя наваливается немощь — безжалостная, не признающая никаких отсрочек.

В холле дома ветеранов сотрудники оборудовали что-то вроде маленького музея. Всего одна стеклянная витрина, внутри которой среди высохших мух было выставлено табельное оружие морских пехотинцев. Старенькая винтовка «джонсон М» образца 1941 года, знаменитый «гаранд М-1», пистолет-пулемет «М-3» со скорострельностью до 400 выстрелов в минуту, сменивший старика «томпсона», любовно называемого ружьем «томми», и, наконец, автоматический пистолет 11,43, иначе — «кольт», который морские пехотинцы недолюбливали, предпочитая ему карабин или автомат.

Когда Сара увидела содержимое витрины, у нее к горлу подступил ком. Оружие, которое она могла собрать и разобрать с закрытыми глазами, ведь почти все ее детство прошло за этим занятием и пальцы помнили каждую деталь, еще хранившую следы смазки. Из-под ногтей долгие годы невозможно было вычистить черноту, над этим постоянно смеялись одноклассницы, называя ее неряхой и грязнулей.

Покинув дом ветеранов, Сара ощутила неудержимое желание побывать в Сан-Бернардино. Добравшись до места и войдя в лес, она попыталась отыскать тайники, которые они когда-то устраивали вместе с отцом. Там они прятали оружие и запасы еды на черный день. Но с тех пор пейзаж изменился, и она так и не обнаружила ни одного секретного бункера…

Сара постаралась отогнать грустные мысли: здесь, на стеклянной вилле, она не могла позволить себе предаваться меланхолии. Кроме того, не в ее правилах было расчесывать старые раны, мешая им зарубцеваться.

Достав из сумочки резиновый браслет на присосках, Сара надела его на правое запястье и соединила проводком с контрольным пультом. С переходом камер в активный режим на браслет тут же посылался сигнал, и легкий толчок должен был разбудить Сару, если она на мгновение потеряет бдительность и уступит сну.

Она закрыла глаза. Теперь никому не удастся перемещаться по дому, не попав в зону действия установки слежения.

Устроившись поудобнее в глубоком кресле, Сара задремала. В десять минут первого ее разбудило легкое покалывание в области запястья. Бросив взгляд на экран, она увидела, что Джейн встала. Она медленно продвигалась по центральному коридору, закатив глаза и вытянув руки по швам. Сара отсоединила браслет и, повернув ручку настройки, получила на экране изображение крупным планом. Джейн явно находилась в беспамятстве, ее губы шевелились, она что-то бормотала. Сара поставила звук на максимум. Теперь, даже если Джейн и не произносила ничего вслух, можно было прочесть движения ее губ и, обработав данные на компьютере, воспроизвести речь. Но, переступив порог гостиной, Джейн стала вести себя как вышедшая на сцену актриса. Метаморфоза произошла мгновенно: в следующую секунду это был уже совсем другой человек — очень пожилая женщина, по-старчески неловкая, с руками, изуродованными артритом. Продвигаясь вперед мелкими неверными шажками, она осторожно шла, словно боясь ненароком наступить на камень, который причинит ей боль. Пантомима была исполнена с таким завораживающим мастерством, что не возникало сомнений в таланте артистки. Невозможно было догадаться, что это молодая, едва достигшая тридцатилетия женщина: по гостиной тащилась разбитая немощью восьмидесятилетняя старуха.